М. Гинзбург 

Бессмертие
// Сталинский сокол 27.02.1942

Герои отечественной войны

Но всему Калининскому фронту гремела слава о летчике-истребителе Макарове, как о лучшем боевом друге нашей пехоты. Красноречию лицевой счет его побед, одержанных во время прикрытия наших наземных войск: 11 фашистских самолетов, сбитых лично, и 12 – в группе.

Звено истребителей во главе с Макаровым прикрывало боевые порядки наших войск, отражающих бешеные контратаки немцев. Стояла облачность. Высоту держали 200 метров. Впереди себя на боевом курсе Макаров увидел семь немецких пикирующих бомбардировщиков. Макаров дал сигнал звену и бросился в атаку на ведущего фашиста. На высоте 50 метров завязалась жестокая схватка. Макаров не отставал от ведущего. Летчики Пасечник и Морозов смело дрались с другими бомбардировщиками. Фашисты, став в «чортово колесо», яростно отстреливались. Макаров зашел сверху с хвоста и бил по летчику, по мотору. На самолете истребителя повредило бензобак, но Макаров не вышел из боя. Он дрался до тех пор, пока «Юнкорс» не вспыхнул и не пошел в землю.

Другой самолет сбил Пасечник. Остальные «Юнкерсы» скрылись в облаках.

В этом же районе Макаров, прикрывая наши подходящие резервы, сбил «Дорнье – 215». Немец коршуном кружился над одним пунктом, выбирая цель, но, заметив истребитель, нырнул в облака, стараясь улизнуть в сторону своих войск. Макаров преследовал его неотступно. Наконец, удалось сблизиться вплотную. Длинная очередь зажгла мотор и кабину штурмана на фашистском самолете. Машина перевернулась и рухнула. Летчик выпрыгнул на парашюте. Макаров в воздухе расстрелял его. Лейтенант видел, как приветствуют его победу наши пехотинцы, как, радостные, бросают они кверху шапки.

В тот же день он встретил восемь «Юнкерсов». Об этом бое скромный, несловоохотливый Макаров рассказывал так: «В одном из пунктов вижу – «ковыряются» «фрицы». Бросился к ним. Один из «Юнкерсов» пытался штурмовать наши войска.

Я погнался за ним, имея запас высоты зашел сверху с правой стороны и дал длинную очередь по самым уязвимым местам – мотору и летчику. «Юнкерс» задымил, но бешено огрызался и начал даже набирать высоту. Я зашел снизу и рубанул его. «Фриц» перешел в отвесное пикирование и врезался в землю. Когда вышел из боя, гляжу – у меня в хвосте четыре «Ме-110». В таких случаях правило для нас – не уходить, а навязать бой врагу. Вступил в бой с «Мессерами». Они помчались к другой своей группе. Вдвоем с товарищем мы влезли в эту группу, расстроили боевой порядок ее, маневрируя, не давали возможности немцам вести точный прицельный огонь. Один немецкий истребитель с пикирования пустил по мне очередь и ушел вправо. Я – к нему, стал на одной высоте, пристроился. Путем переворота фашист старался уйти на бреющем. Когда он перевернул машину, я дал пару коротких очередей и зажег его».

Хмурым февральским утром Макаров патрулировал над нашими войсками, ведущими кровопролитный бой с врагом. Штурмовые самолеты обрушивали всю свою огневую мощь на фашистов. Враг неистовствовал. Стая фашистских самолетов летела в атаку на наши войска. На летчика-штурмовика Домбровского набросились четыре «Ме-110». Оберегая своего товарища в воздухе и защищая наступающих бойцов на земле, Макаров кинулся на гитлеровцев. В неравном бою он дрался, как лев. Он защитил своих боевых товарищей, хитроумным маневром рассеяв вражескую стаю. На глазах у нашей пехоты он вогнал в землю фашиста. В этой суровой схватке мужественный советский летчик погиб смертью храбрых. Он любил родину больше жизни. Ценою своей жизни лейтенант Макаров защитил десятки товарищей. Смерть на боевом посту при защите родины – не гибель, а бессмертие. Крылатый сын народа, молодой большевик Макаров оказался сильнее смерти. Имя героя будет вечно жить в сердцах народа.

М. Гинзбург.