Академик Е. Тарле 
// Сталинский сокол 19.02.1943

Русские победы и их историческое значение

Весь мир восхищён великими русскими победами. конечно, нигде они не могли произвести такого могучего потрясения, как в стане наших врагов. Вся долгая история русско-германских отношений развивалась в таком направлении, что никогда самые мрачные пессимисты в Германии даже отдаленно не представляли себе того, что сейчас происходит на безбрежных русских равнинах.

Уже с конца Семилетней войны в правящих сферах Пруссии, в придворных кругах династии Гогенцоллернов, высшем генералитете создалось совершенно определённое суждение о политике, которой следует придерживаться относительно России. «Самым опасным из всех возможных врагов Пруссии в будущем явится Россия, которая была наиболее опасным моим врагом в Семилетнюю войну», – эти слова Фридриха никогда не забывались. Страх, затаенная вражда, заискивания, насквозь фальшивые демонстрации дружбы и преданности при постоянной готовности нанести России внезапный предательский удар, – вот что характеризует политику правящих верхов как Пруссии, так и Германской империи, когда эти правящие круги Пруссии взяли в свей руки об'единённую Германию.

В 1807 году, во время тильзитских переговоры, Наполеон, только что заключивший союз с Александром I, сказал: «Я оставляю Пруссии самостоятельное существование исключительно из любезности к русскому императору, который об этом просит». В благодарность за это, когда весною 1812 года прусский король Фридрих-Вильгельм III с рабской покорностью и услужливостью обязался принять участие в походе против России, то он в награду за свою покорность уже заранее выпрашивал у Наполеона, в случае победы над Россией, весь Прибалтийский край, вплоть до Пскова. Несмотря на это исключительно предательское поведение прусского короля, русские войска в 1813 году больше всего содействовали освобождению Пруссии от Наполеона.

Когда Россия вела тяжелую для нее Крымскую воину, Фридрих-Вильгельм IV, не переставая из'являться в горячей любви и преданности к императору Александру II, все-таки дал ему понять в конце концов, что если Россия не согласится на невыгодный для неё мир, то он, прусский король, с душевным прискорбием примкнёт к враждебной антирусской коалиции.

Чрезвычайно ловкой политике Бисмарка удалось обеспечить за Пруссией нейтралитет России в решающий момент франко-прусской войны и провозглашения об'единённой Германской империи. С этого времени, а особенно после 1890 года, когда осторожный Бисмарк ушёл в отставку, в германских правящих сферах берется уже определённая установка на будущую войну против России. Берлинский генеральный штаб вырабатывает подробнейший план вторжения в Россию, молниеносной победы над нею и занятия ряда западных территорий.

Эта убежденность в грядущей победе сделалась не только общепринятой, но прямо обязательной для всех германских военных верхов с того момента, когда высший авторитет военной Германии – после Мольтке – начальник генерального штаба граф фон Шлиффен издал свою знаменную книгу «Канны».

«Следует подражать великому Ганнибалу, окружившему и уничтожившему римскую армию при Каннах. Следует подражать Гельмуту Мольтке, окружившему и уничтожившему французскую армию при Седане». Таков был основной вывод Шлиффена.

Возможен ли «русский Седан»? На этот вопрос давался вполне определённый ответ. Не только возможен, по решительно необходим. Германия не может вести очень длительную войну. Во что бы то ни стало необходимо, не повторяя ошибки Наполеона, одним ударом покончить с русской вооружённой силой и принудить Россию к мирту Это убеждение до такой степени крепко засело в головах руководителей германского генерального штаба, военный писателей и всех правящих кругов, что его нисколько не пошатнул даже ужасный для Германии конец первой империалистической войны.

Напротив, уже в 1919 году генерал Людендорф, как известно, предложил через доверенных лиц, специально для этого прибывших в Швейцарию, французскому премьеру Клемансо следующий разработанный план. Германская армия под его, Людендорфа, началом, но под верховным наблюдением маршала Фоша, при котором он, Людендорф, согласен стать генерал-квартирмейстером, вторгается в Россию и уничтожает советскую власть. За это Германия должна заполучить из богатых русских земельных владений некоторые области, например Украину.

При этом самое интересное, что Людендорф, только что потерпевший тяжкое поражение, совершенно ручался за молниеносную победу. Седан, – говорил он, – от которого русские ускользнули в 1914–17 гг., неминуемо с ними случится теперь, в 1919 или 1920 г. В этом верный ученик фон Шлиффена – Людендорф – нисколько не сомневался. Мы знаем, что Людендорф был главным вдохновителем той военной доктрины, которую восприняла гитлеровская банда. Людендорф первый пустил в ход термин «тотальная война», то-есть война до полного политического, а если нужно, и физического истребления врага.

Это учение о тотальной войне как нельзя более подходило ко всем планам гитлеровской шайки относительно России. Война с Россией не будет длительной, потому что никакой России нет и не будет, а есть отныне только «Восточное пространство», которое подлежит закреплению за Германией на веки вечные. Что же касается Красной Армии, то достаточно первой большой встречи с нею. Эта встреча и будет долгожданным «русским Седаном», о котором мечтали целые поколения военных людей в Германии. Красная Армия будет окружена и уничтожена, после чего Россию нужно будет уже не завоёвывать, а только «осваивать».

После всего сказанного мы должны дать стае точным отчёт в том, что страшные поражения, претерпеваемые сейчас германской армией, являются не только кровавым опровержением наглой лжи и клеветнических измышлений, которыми гитлеровская шайка не переставала осыпать Красную Армию ещё задолго до нынешней войны. Эти события превращают в прах те непоколебимо твёрдые и казавшиеся непогрешимыми теории, которыми в Германии жили целые поколения. Да, Канны в России налицо, но они приключились не с русскими, а с немцами. Седан в России налицо, но окружены и положили оружие под Сталинградом не советские генералы, а немецкие. Мы ещё пока даже и приблизительно не можем оценить и взвесить всю силу и тяжесть морального потрясения, павшего на Германию.

В беседе с одним южноамериканским журналистом писатель Стефан Цвейг, бежавший от гитлеровщины, высказал ещё в начале этой войны очень верною и глубокую мысль. «Когда начнутся военные поражения Германии, – сказал он, – то больше всего потрясены будут, может быть, даже не народные массы, а именно более образованные слои населения, потому что всё историческое образование среднего германского интеллигента с давних пор покоилось на представлении о несокрушимой мощи германского государства и о неизмеримом превосходстве военной машины Германии перед всеми остальными. Когда начнётся с конце концов паника, – добавил Стефан Цвейг, – то от непременно начнётся с более образованных кругов».

Красная Армия оказалась грозным, неразгаданным в Германии сфинксам. Теперь его начали там разгадывать, но уже поздно... К своему юбилею Красная Армия постаралась самым наглядным образом раз'яснять нашим врагам, что она собой представляет.

Красная Армия встречает свой юбилей после таких событий, которые не было не только за её короткую 25-летнюю историю, но не было, не преувеличивая, и во всей военной истории человечества.

Конечно, происходили войны, история которых золотыми буквами вписана в летописи русского народа. Но решительно никогда ни в истории России, ни в истории какой-либо другой страны не случалось, чтобы вторгнувшийся враг потерпел от обороняющегося народа, на которого он напал, такое грандиозное по размерам, сокрушающее и неизгладимо позорное поражение. Ведь та самая, безмерно подлая и безмерно глупая, программа, во имя которой шайка немецко-фашистских мерзавцев напала на Советский Союз 22 июня 1941 года, оставалась в Германии в полной силе буквально вплоть до того момента, когда пришлось, к решительному изумлению немецкого обывателя, об'явить трёхдневный траур по поводу гибели трёхсот тридцати тысяч гитлеровских верноподданных под Сталинградом. Эта программа заключалась в громко и ежедневно высказываемых планах физического уничтожения около двух третей русского населения и захвата всей русской земли от Немана до Владивостока и от Белого моря до Ирана и Китая.

Красная Армия растоптала ногами как эти планы, так и огромную разбойничью орду, которая явилась их осуществить под Сталинградом. Позор этого неслыханного поражения покрыл Германию в глазах всего мира тем более непоправимо, что вся дальнейшая, уже после Сталинграда, пережитая вереница событий обнаруживает явственно, до какой степени грандиозный успех Красной Армии не был случайным явлением.

Стратегия Сталина и сталинских генералов вызывает единодушное восхищение во всех союзных и нейтральных странах. Красная Армия с поразительным искусством, стойкостью и героизмом выполняет сталинские стратегические предначертания. Всякие слова окажутся слишком вялыми, бледными и слабыми, если мы захотим воздать должное той самоотверженности, тому героизму, небывалому, полнейшему презрению к смерти, сообщения о которых ежедневно доходят то нас со всех фронтов.

В истории некоторых народов на целые века и тысячелетия остаются в памяти такие люди, которые во имя спасения отечества сознательно шли на смерть без малейшей надежды на спасение, во имя защиты родины. Но ведь Красная Армия буквально каждые три-четыре дня выдвигает таких героев, имена которых будут жить в веках. Мы читаем в газете корреспонденцию о герое-комсомольце, которому нужно было обезвредить неприятельский пулемёт. И вот комсомолец подбегает к пулемёту и прикрывает его дуло своим телом, зная, что в него сейчас же вопьются десятки пуль, что он погибнет, но облегчит достижение успеха своим товарищам.

Мы читаем в газете о красноармейце, который лежит с перебитыми руками у дороги. С большими усилиями он выползает на середину шоссе, завидев издали мчащийся немецкий танк. И через минуту танк налетает на лежащего, давят его, но тут же и взрывается, потому что у раздавленного была связка гранат, которую бросить руками он уже был не а состоянии. Подобные случаи стали у нас обыденными.

Надавно мне пришлось прочесть в одной американской газете следующее: «Все мы в средней школе воспитываемся на таких книгах, как знаменитая, уже две тысячи лет существующая, книга Плутарха о героях Древней Греции и Рима. И все мы привыкаем с восторгом и почтением относиться к героическим подвигам этих нескольких героев, которых хватило, чтобы прославить историю Древней Греции и Рима».

Теперь на каждом из многих фронтов, на которых дерётся Красная Армия, должен был бы существовать свой Плутарх, и у каждого из них материала оказалось бы гораздо больше, чем у древнего Плутарха.

Исторические подвиги, совершаемые Красной Армией, будут жить в веках и блистать немеркнущим светом на скрижалях всемирной истории.