Г. Сожин, Л. Леров
// Сталинский сокол 12.03.1943
Черты героя
Когда агитатор беседует с молодыми лётчиками о стойкости в бою, о мастерстве и русской хитрости, о любви к отчизне и ненависти к врагу, он рассказывает им об истребителе фашистов Петре Пилютове, о славной истории его шести правительственных наград.
Ленинградский фронт.
Пилютов открыл свой счёт истребления гитлеровцев в первые же дни войны, записав его собственной кровью. На высоте 5.000 метров ему повстречался «Фокке-Вульф». Учащённо забилось сердце:
– Кто победит?
Истребитель прижался к кромке облаков. То показывался, то исчезал немецкий самолёт. Фриц разглядывал находившийся внизу железнодорожный эшелон. Пилютов решил воспользоваться «любознательностью» врага. Он незаметно подстроился почти к самому крылу «Фокке-Вульфа». Их отделяло всего лишь 50 метров. Пора действовать! Пулемётная очередь прошила кабину немецкого лётчика. «Фокке-Вульф» пошёл вниз, его вражеский стрелок-радист успел ответить Пилютову встречной пулеметной очередью. Пуля обожгла голову, кровь залила лицо, но лётчик снова поймал в прицел немецкий самолёт и с ожесточением нажал гашетку.
На мгновение Пётр Пилютов потерял сознание. Очнувшись и смахнув кровь с лица, он увидел стремительно падавший вниз «Фокке-Вульф».
Счёт был открыт. За первой записью скоро последовали вторая, третья. Да и могли быть иначе у Пилютова – лётчика, всегда жаждущего боя и встреч с врагом,лётчика, сердце которого опалено ненавистью к тем, кто предал огню его дом в Пушкине, кто опоганил, разорил его родной Гомель.
Пилютов – боец большой смелости и трезвого рассудка. Он никогда не преуменьшает сил врага, никогда не рисует немца простачком, которого собьёшь одним отважным натиском. Искусство боя постигается в бою. Зная это, Пилютов изо дня в день учится воевать на боевых примерах своих друзей, в ожесточённых воздушных боях.
В начале войны он как-то повстречался с четверкой «Мессершмиттов». Лётчик пошёл в атаку на ведущего. По воздушному «почерку» он угадал в нём асса. Пилютов подходил к немцу так близко, что даже видел жёлтый номер на его машине – 19-й. Немец увертывался от Пилютова и неизменно оказывался в более выгодном положении.
После этого боя лётчик постоянно думал о «19-м желтом». Он искал с ним встречи, находил его, но немец, словно смеясь над своим преследователем, подходил совсем близко, показывал свой номер и снова взмывал ввысь. Товарищи говорили Пилютову:
– Плюнь ты на него!
– Не могу. Не успокоюсь, пока не собью.
И сбил. Сбил на четвёртой встрече. Неожиданно вышел из-за облаков (излюбленный его приём) и сверху, словно смерч, обрушился огнём всех своих пулемётов на ненавистный «19-й желтый». Лётчик Сторожаков, наблюдавший бой, рассказывал потом:
– Я думал, что Пилютов вот-вот врежется в немца.
Внезапность и скрытность в бою, огонь с короткой дистанции – сколько раз эти средства приносили победу Петру Пилютову! Вместе со Сторожаковым он однажды погнался за девятью «Ю-88» и восемью «Ме-109». Открыто вступать в бой было легкомыслием. Лётчики пошли в облака. Незаметно вынырнув оттуда, они сбили одного за другим два крайних «Юнкерса», атакован их сбоку под углом. Это было сделано внезапно и стремительно. Когда первый сбитый «Юнкерс» полетел вниз, немцы, повидимому, даже не поняли, что, собственно, произошло. И только когда был подбит второй самолёт, фашисты спохватились и бросились догонять пару смельчаков, да поздно.
У Петра Пилютова свои школа борьбы с вражескими бомбардировщиками. Он часто встречался с ними, часто бил их. Сидя в кругу молодых летчиков, он с жаром рассказывал о том, как надо бить «Юнкерсов». По обыкновению вычерчивая схемы на песке, яростно жестикулируя руками, Пилютов показывал, почему он никогда не заходит строго в хвост немецкому бомбардировщику.
– Пропадёшь! Обязательно пропадёшь! Когда строго в хвост заходишь, немецкому стрелку легче вести огонь по твоей машине.
Бить с короткой дистанции и только прицельно! Пилютов никогда не отступает от этого правила, и оно никогда не подводит его. Но бить врага с короткой дистанции – не значит открывать огонь с опозданием. Девиз Пилютова: «Кто опередил, тот победил».
Дерзкий в бою, он не считает, сколько дерется немцев. Если же посчитает машины врага, то только для того, чтобы ориентироваться на поле боя, а не уйти с него. Большая внутренняя сила сохраняет ему ясность мыслей в самой горячке воздушного боя, в те секунды, когда одним манёвром порой решается победа.
Летчики Ленинградского фронда хорошо помнят историю воздушного боя русского богатыря Пилютова со стаей «Хейнкелей». Ему поручали сопровождать «Дугласы» шедшие из Ленинграда. Чтобы не обогнать «Дугласы», Пилютов летел, разворачиваясь, то вправо, то влево. Это давало ему возможностъ хорошо просматривать воздух. На одном из разворотов лётчик заметил в небе несколько еле различимых точек. Прошло несколько секунд, и у Пилютова уже не было сомнений: идут «Хейнкели».
Их было шесть. Они, как коршуны, бросились на транспортные самолёты. Яростно ринулся с высоты Пилютов на ораву воздушных пиратов. Немцы, поражённые внезапным пике ни весть откуда появившегося смельчака, рассылались по сторонам. Расчет советского истребителя был точен. Воспользовавшись сумятицей, «Дугласы» успели скрыться за лесом.
Пилютов остался один против шести взбешённых неудачей немцев. Но лётчик предпочел наступление обороне. Он зашёл в хвост одного «Хейнкеля», стреляя экономно, короткими очередями. Немцы не успели опомниться, как в озеро врезался один из их самолетов. Фрицы поняли, что на виражах русского не возьмешь. Они стали пикировать сверху. Пилютов мгновенно учёл это изменение в тактике врага. Он подстерёг одного из пикирующих «Хейнкелей» в то едва уловимое мгновение, когда немец выходил из пике, и встретил его огнём всех пулеметов. Это было последнее пике немца.
Между тем подбитый самолёт Пилютова стал сдавать. Машина тянула вниз, а немцы не отставали. Пилютов продолжал бой, когда плоскость его самолёта чуть ли не касалась поверхности озера. Вот уже мотор заглох... Лётчик всё же дотянул до земли. И тогда враг, оказавшийся бессильным в воздушном бою, стал «смело» расстреливать безоружного, но не побеждённого Пилютова. Лётчик укрылся под мотором. Осколки снарядов впились в тело, боль затуманила глаза. А немцы всё продолжали стрелять. Но они не смогли убить Пилютова, как не смогли победить его.
...В полку большой торжественный день. Летчикам вручают ордена. Пилютов получает орден Ленина.
И снова он летает, снова бьёт врага, снова гремят слава о храбрости и мастерстве отважного истребителя. Растёт боевой счёт советского асса. Когда число сбитых им лично самолётов перешло на второй десяток, Петру Андреевичу Пилютову вручили орден Красного Знамени, четвёртый орден – награду отчизны за мужество и мастерство.
...Недавно на заснеженном поле аэродрома Пилютов вместе с боевыми своими друзьями торжественно принимал гвардейское знамя. Склонившись на колено, он повторял слова священной клятвы.
– Клянёмся до победного конца, до полного разгрома фашистской нечисти держать честь и славу советской гвардии!
– Клянусь!
Это слово вместе с Пилютовым повторяли его соратники по боям. Они стояли рядом с ним – Покрышев, Зеленов, Чирков – люди большой отваги и высокого военного искусства. Вместе они начинали войну. В одной группе с ними он рядовым лётчиком впервые встречал врага на дальних подступах к городу Ленина. Вместе с ними более полутора лет стоит Пилютов на боевой вахте – охраняет Ленинград, кровью своей завоевал он высокое звание, высокую честь гвардейца. Он испытал горечь блокады и радость разрыва кольца, сжимавшего город.
За полтора года Пилютов прошёл путь от рядового воздушного бойца до заместителя командира полка. И путь этот отмечен не только 20 самолётами, сбитыми лично и в группе. Были на пути этом и поражения, и неудачи, и горькие минуты сознания своей слабости и несовершенства. Теперь Пилютов научился бить врага наверняка. Пришла зрелость воина, а с ней и слава.
Через несколько после получения гвардейского знамени полк получил ещё одну радостную весть – три его питомца вошли в семью Героев Советского Союза: Петр Покрышев, Николай Зеленов, Пётр Пилютов.
Г. Сожин, Л. Леров.