С. Трегуб 

Мальчик
// Сталинский сокол 01.04.1942

...Когда мы вошли в палату, коридор уже опустел. Раненые лежали на чистых кроватях; кто сладко дремал, кто рассказывал товарищу, при каких обстоятельствах ранило его, кто читал про себя газету.

Создавалось впечатление, что самое тяжелое каждым из них уже пережито и оставлено где-то за порогом госпиталя. Сейчас думалось о жизни, о борьбе и о том, что связано с ней.

Артиллерист сокрушался:

– Пушку свою пришлось взорвать. Вот горе! Пушка-то какая – новенькая! Пехотинец вспоминал:

– ...Посмотрели это мы, значит, на небо – самолет летит и круги над нами выделывает. Потом крыльями закачал вроде нашего. И звезды при нем имеются. Он снижаться стал, а мы из леса на поляну вышли: думали, может какое донесение из штаба привез. Только мы показались, а он как зачнет на нас, сукин сын, сыпать – и крупные бросает, и мелкими строчит, мы так и полегли. Ушел гад, мы снова в лесок, позиции заняли. Не прошло и десяти минут, а он пятерых громил за собой привел. Вот на какой обман идет, подлюга!

Его новый сосед по койке, внимательно слушавший рассказ, вставил:

– С немцем надо ухе востро держать. От него всякой мерзости только и жди.

Выздоравливающий сержант интересовался, какой такой части этот самый пострадавший пехотинец, и не знает ли он, где находится теперь его, сержанта, часть.

– От своих малость отстал, догонять придется.

Весь этот многоголосый говор доносится к вам, и вас до глубины души потрясают стойкость этих людей, простота и сдержанность их рассказов о перенесенных и переносимых страданиях и самоотверженность, которая в них живет.

Так думаете вы и останавливаете взгляд на мальчике, который возится у койки в дальнем углу.

Мальчику лет пятнадцать: худенький, белобрысый, с острыми детскими глазками. Что он здесь делает?

Вы подзываете его и опрашиваете:

– Ты откуда пришел сюда?

– Откуда? С войны! – отвечает он бойко.

– Что же там делал?

– Известно, что – воевал.

– Как же это так – воевал?

– Стрелял из пулемета. Был первым номером.

– Вот как! А тут-то что делаешь?

– Лейтенанта своего раненого привез. Вон он на той койке лежит, – показал мальчик на дальний угол.

Проникнувшись уважением к своему собеседнику, вы спрашиваете его:

– Как звать-то тебя?

– Крючков Владимир Петрович.

– А лейтенанта?

– Киселев Иван Димитриевич, – отвечает без запинки мальчик.

Из дальнейшей беседы с мальчиком и лейтенантом вы узнаете нечто удивительно трогательное, незабываемое.

На станции Готня, по дороге на фронт, к воинскому эшелону пристало трое ребятишек. Они долго упрашивали начальника эшелона зачислить их бойцами; отцы их воевали, матерей не было, детский дом, где они жили, куда-то уехал.

Сперва их пристроили к обозу. Затем мальчишки заскучали и «рассосались» по ротам. Володя облюбовал себе молодого, сердечного лейтенанта Киселева.

Мальчик числился при роте посыльным. Лейтенант следил за ним, оберегал. Они были неразлучны. Любопытный и расторопный Володя скоро научился стрелять из пулемета.

...Недавно немцы окружили их подразделение. Пришлось пробиваться с боем. Пробились и задержались на окраине небольшого городка. Бойцы отправились на обед, а Киселев вместе с другом лейтенантом зашел в дом погреться.

Фашисты, взбешенные тем, что добыча ускользнула из их рук, решили уничтожить городок. Они начали бить по нему из артиллерии и минометов. Мина влетела в окно дома, где находились лейтенанты. Киселева ранило в обе ноги, а спутника его убило. Сгоряча у лейтенанта хватило еще сил проволочить свои ноги до улицы. Тан он упал, потерял сознание.

Бойцы бросились к нему, перевязали, уложили на санитарную повозку и отправили за город. Володя был с ним. Мальчик горько плакал.

Однако выехать из городка было нелегко. По дороге рыскали уже немецкие танки. Лейтенанта следовало немедленно доставить в госпиталь: он потерял уже много крови, самочувствие его ухудшалось с каждым часом. Володя и ездовой отправились на разведку дороги. Ездовой – огромный детина, но жалкий трус. Он хотел сбежать. Мальчик пригрозил ему наганом. Они разузнали у местных жителей проселочные дороги и вернулись к повозке.

Три дня юный горой, не смыкая глаз, ухаживал за Киселевым.

На одной из железнодорожных станций он усадил лейтенанта в поезд. В пути их обстрелял фашистский самолет. Бомбой разбило паровоз. Пассажиры разбежались, остались только тяжелораненые. Володя Крючков остался на посту.

Мальчик доставил своего лейтенанта в госпиталь.

Вчера дежурная сестра раздобыла кусочек шоколада и угостила им Володю. Он принес шоколад лейтенанту:

– Тебе подарок прислали...

– Без него не выбрался бы, – сказал лейтенант, кивая в сторону Володи.

У мальчика засверкали глазенки.

– Я буду с ним до тех пор, пока не вылечат, – сказал он решительно. – А когда вылечат, снова поедем вместе на фронт. Посчитаемся и за его раны.

С. Трегуб.
Действующая армия.