Бригадный комиссар А. Иванов.
Чему учат воздушные бои
// Сталинский сокол 12.06.1942
В печати уже сообщалось о том, как семь летчиков-истребителей Ленинградского фронта во главе с лейтенантом Беловым провели два выдающихся воздушных боя 20 и 21 марта.
На следующий день та же семерка лейтенанта Белова, патрулируя в одном районе, заметила 23 вражеских самолета.
Учитывая, что самолеты противника шли на разных высотах, летчики, возглавляемые старшим лейтенантом Обираловым, держались ниже 1000 метров ниже Татарчука и Горбачева. Таким образом, истребители противника, атакованные внизу, неохотно уходили вверх, где могли попасть под огонь Татарчука и Горбачева. Поэтому они делали переворот и шли вниз, выбывая из боя, либо навязывали невыгодный для них бой на виражах. В то же время и немецкие бомбардировщики, атакованные сверху, неизбежно натыкались на две пары «ястребков», оперирующих ниже. Такое построение, помогавшее сохранить зрительную связь и быстро оказать взаимную поддержку, – одна из отличительных особенностей описываемого воздушного сражения.
Изучение всех деталей этих боев позволяло сделать ряд ценных выводов, обогативших нашу практику, еще раз подтвердивших превосходство советского летчика над фашистским.
Ход воздушных боев семи против 15 и семи против 23 вражеских самолетов протекал следующим образом. В первом случае семерка наших «И-16» под командованием лейтенанта Белова сопровождала бомбардировщик, производивший фотографирование неприятельских об’ектов. На высоте около 400 метров наши летчики встретили две группы немецких истребителей «Ме-109», прикрывавших бомбардировщиков. Первая группа «Ме-109» шла парами в правом пеленге со стороны солнца, вторая, состоящая из 3 машин, сохраняла строй «змейкой» и шла на удалении от первой в 3—4 километра.
Ведущий лейтенант Белов подал команду атаковать противника, а для прикрытия нашего бомбардировщика оставил опытного летчика лейтенанта Бондарец.
Первую группу вражеских истребителей атаковали и связали боем лейтенанты Белов и Плавский. Они вели бой в правом пеленге, причем ведомый прикрывал хвост ведущего.
Два самолета сбил лейтенант Белов. Он вел огонь с близких дистанций (50—100 метров), стараясь поразить жизненно важные части немецких самолетов, главным образом моторы. И каждый раз атаки Белова прикрывал летчик Плавский. В свою очередь, когда Плавский на пикировании расстреливал пулеметным огнем «Ю-88», его сзади прикрывал лейтенант Белов.
В том же порядке действовали лейтенанты Савченко, Трещов и другие летчики. Результаты этого боя известны. Было сбито 5 немецких самолетов.
Решение навязать бой численно превосходящему противнику пришло немедленно. И снова в ходе ожесточенной воздушной схватки повторились в основном те же тактические приемы. Летчики снова атаковали парами, поочередно и, прикрывая один другого, вели прицельный огонь с близких дистанций. На этот раз было сбито 6 немецких самолетов. С нашей стороны снова не было потерь.
Таковы основные тактические принципы этих воздушных боев. В победе семи наших истребителей некоторые еще видели пусть блестящий, но все же в известной море выходящий из общего правила боевой успех. Однако последующие бои подтвердили правильность использованных тактических приемов. Война не терпит рутины и застоя в военном искусстве, настойчиво выдвигает новые формы борьбы, активизирует, направляет боевое творчество наших летчиков. В этом свете огромное значение получает беспримерная победа шести героев-летчиков Ленинградского фронта и бою против 70 вражеских самолетов, о которой на-днях сообщалось в прессе. Изучение всех особенностей этого боя позволяет сделать вывод, что действия нашей шестерки и их успех не случайны, а обдуманы, последовательны, отличаются тактическим совершенством и искусством.
Шестерка выполняла задание по разведке. Боевой порядок состоял из двух самолетов-разведчиков (старшего лейтенанта Татарчука и младшего лейтенанта Горбачева) и четырех прикрывающих самолетов, идущих парами сзади на расстоянии 100—200 метров и с превышением в 100 метров. Ведущим группы прикрытия был старший лейтенант Обиралов. Самолеты находились вблизи одной станции над территорией, временно захваченной противником, когда появилась большая группа немецких бомбардировщиков и истребителей. За ними показалось еще много вражеских самолетов, идущих эшелонировано на разных высотах – от 400 до 3000 метров. Наши истребители имели в это время высоту в 2700 метров.
Ведущий Татарчук направил свою машину наперерез вражеским самолетам, вышел на их курс и, развернувшись, устремился в лобовую атаку на первую шестерку «Юнкерсов-88». Остальные наши летчики строго повторили маневр командира.
Дальнейшие действия развивались так. Выпустив снаряды, наши летчики рассеяли ведущую шестерку фашистских бомбардировщиков и устремились на следующую. Под воздействием снарядов и эта группа рассыпалась по одному,
В противовес фашистам наши истребители старались действовать парами. И уже в начальной стадии боя сложились три такие пары: Татарчук–Горбачев, Обиралов–Устинов, Братушко–Котельников. В то же время все летчики труппы стремились не терять зрительную связь, чтобы теснее взаимодействовать между собой и в случае необходимости немедленно притти на помощь той или другой паре.
После того, как две головные группы «Ю-88» были рассеяны, завязался бой с фашистскими истребителями прикрытия. Но действовали немцы на первых порах не очень активно. Видимо, их уверенность в своем преимуществе была настолько велика, что они считали положение советских истребителей безнадежным.
Эта самоуверенность дорого обошлась врагу. Отразив первые, довольно вялые атаки «Хейнкелей-113» и «Ме-109», наши летчики обрушились на бомбардировщиков.
Правильно выбрать цель дли атаки – вот первое условие, с которым, пришлось столкнуться советским истребителям при таком превосходстве врага. И здесь они старались нанести удар быстро и внезапно, широко применяли пикирование и прицельную стрельбу с коротких дистанций.
Старший лейтенант Татарчук заметил двух «Хе-111», идущих отдельно от общей группы ниже на 1000 метров. Татарчук ввел свою машину в пике и быстро нагнал «Хейнкелей». Хвост атакующего прикрывал шедший с ним в паре Горбачев. После первой атаки правый ведомый бомбардировщик начал отставать. Тогда Татарчук сблизился с ним до 100 метров и выпустил снаряд в центроплан, «Хе-111» резко метнулся вправо и затем стал падать. В этот момент 3 немецких истребителя напали на самолет Горбачева. Татарчук, сделав боевой разворот с последующим виражем, устремился на помощь. Но Горбачев уже вышел из опасного положения. Он увернулся от ближайшего истребителя, убрав газ. Тот проскочил мимо и правым виражем пытался зайти в хвост Татарчуку, но Татарчук опередил его в этом и открыл огонь из пулеметов. Фашист с виража переворотом ушел вниз (см. схему). Это позволяло паре Татарчук–Горбачев приступить к атаке следующей группы бомбардировщиков.
Бой, длившийся 20 минут, изобиловал острыми и сложными положениями. Шестерка истребителей навязывает бой 70 вражеским самолетам, расстраивает их боевые порядки и наносит ущерб материальной части и живой силе. Во всех отношениях задача была решена блестяще. Советские летчики сбили 3 немецких бомбардировщика. С нашей стороны ранен лишь сержант Котельников, который героически проявил себя в бою, уничтожил вражеский самолет и успешно посадил машину на аэродром.
Сопоставление результатов этого боя с мартовскими успехами группы Белова позволяет сделать ряд обобщений.
Эти бои характерны инициативой наших летчиков. И в первом случае – 20 марта, и во втором – 28 мая – советские истребители не имели прямой задачи вступать в борьбу да еще с противником, обладавшим подавляющим численным преимуществом. Но герои-летчики, верные лучшим традициям русского оружия, проявили разумную инициативу. Не ожидая удара врага, они стремились первыми нанести его, навязать противнику бой.
В тактическом отношении общая черта разбираемых воздушных боев – успешно примененный метод действий парами, причем во всех случаях ведомый прикрывал атаку ведущего с хвоста. Это еще раз подтверждает, что полет парой обеспечивает наилучшую маневренность группы и повышает огневое взаимодействие между самолетами.
Вой с вражескими истребителями на виражах и с бомбардировщиками на вертикалях, особенно на самолетах «И-16», – вторая характерная особенность указанных воздушных схваток.
Наконец, ведение прицельного огня с близких дистанций, точная стрельба по винтомоторной группе, по кабинам пилота и стрелка-радиста вражеских самолетов – третье, что отчетливо проявилось в этих схватках.
Таким образом, можно говорить о ряде вполне сложившихся тактических приемов, с успехом примененных летчиками Ленинградского фронта в борьбе с многократно превосходящим числом вражеских самолетов. Они показывают, что и малыми силами при умелом взаимодействии и отличной выучке можно не только достичь победы в неравном бою, но и одержать ее без потерь.
В этом – один из уроков воздушных боев отважной шестерки, на деле осуществившей золотое суворовское правило: воевать не числом, а уменьем.
Немецко-фашистская авиация не располагает такими силами, чтобы в воздушных схватках всегда иметь численный перевес. Но воздушные бои протекают в самой различной обстановке, и порой небольшим группам наших истребителей приходится бороться с численно преобладающим противником. В этих случаях не следует забывать о новых формах и приемах борьбы, рожденных боевой практикой передовых летчиков Ленинградского и других фронтов, заслуживающих всестороннего изучения и смелого применения в воздушной войне против немецко-фашистской авиации.
Бригадный комиссар А. Иванов.