Майор Н. Мурга 
// Сталинский сокол 18.06.1943

Ответственность истребителя в строю

Старое воинское правило учит, что сохранение строя и своего места в бою – святая обязанность воина. «Умри, но не покидай строя», – гласит давнишний солдатский закон. Если эта истина верна и сегодня в применении к наземным войскам, то в отношении воздушных бойцов она приобретает особое значение.

Самолёт-истребитель – оружие атаки. В силу особенностей своего вооружения истребителя могут вести только наступательный бой, основанный на скорости, манёвре и мощности огня.

Природе истребителя отвечают наступательные действия, рассредоточенные боевые порядки и в значительной мере рассыпной характер воздушных боёв. Отсюда весьма высокие требования к лётчику-истребителю. Он обязан быть отличным пилотом и отличным стрелком. А эти важнейшие качества должны у него сочетаться с дерзкой отвагой и решительностью, с выдержкой и трезвым расчётом, с моральной и физической стойкостью и, наконец, с железной дисциплиной и высокой добросовестностью.

Но железная дисциплина и высокая добросовестность для истребителя – это прежде всего уменье строго выполнять тактические условия, обеспечивающие победу над врагом: неуклонно держать дисциплину строя, строго сохранять своё место в группе, взаимодействовать в бою с товарищами, поддерживать и выручать друг друга.

Боевые порядки и строи истребителей зависят от целей и задач, поставленных группе, и от конкретной обстановки. Форма эта может меняться, но неизменным остается одно: успех действий группы определяется жёсткой дисциплиной и крепчайшей спайкой её лётчиков. Сработанность группы – вот что имеет первостепенное значение для победы.

Стало быть, всякий лётчик, тем более лётчик-истребитель, несет ответственность за дисциплину строя. Во всех случаях истребитель обязан ставить на первое место интересы группы в целом. Дисциплина строя в бою, тесное взаимодействие лётчиков в строю в наибольшей мере обеспечивают успех и являются лучшей зашитой от атак противника. С другой стороны, маневренная группа, твердо сохраняющая свой боевой порядок, понижает моральное состояние противника и способствует организованному проведению атак.

Эти истины бесспорны. Они проверены боевой практикой, записаны кровью. Опыт нашей части целиком подтверждает это. За последние, дни мы провели несколько крупных воздушных боёв. При минимальных потерях со своей стороны мы научились сбивать бомбардировщики и истребители противника в большом количестве. И здесь немалую роль сыграло то, что мы сумели поднять у наших лётчиков чувство ответственности за сохранение боевого порядка, приучили их к дисциплине строя.

На-днях 30 бомбардировщиков и истребителей противника пытались совершить налёт на один наш военный об'ект. По тревоге в воздух были немедленно подняты дежурные истребители. Взлёт и построение произошли над аэродромом. Каждый истребитель пристраивался на скорости к идущему впереди: таким образом в течение одной минуты собралась группа в 12 самолётов. Ещё на земле мы точно установили, кто входит в ударную группу и кто – в сковывающую. Ведущий старший лейтенант Кулысов по радио руководил обеими группами. Задача ударной состояла в уничтожении бомбардировщиков противника, а сковывающей – в связывании вражеских истребителей боем и отсечении их от бомбардировщиков. Обе группы хорошо справились со своей задачей. Противник был встречен на подступах к об'екту и не допущен к прицельному бомбометанию. Потеряв 8 бомбардировщиков, немцы обратились в бегство. Все наши самолёты вернулись на свои аэродром.

Бой закончился победой прежде всего потому, что в группе старшего лейтенанта Кулысова строго соблюдали дисциплину строя. Чёткий боевой порядок позволял командиру управлять группой, как подсказывала обстановка. Каждый истребитель сохранил своё место в строю до конца боя. Группа действовала согласованно, решительно и компактно.

Группа истребителей в бою сильна лишь тогда, когда она являет собой организованную единицу. Это значит, что она должна состоять из людей сработавшихся, хорошо знающих друг друга, тесно спаянных чувством дисциплины, товарищества и взаимного доверия. Для таких людей суворовский завет «сам погибай, а друга выручай» выше всего. Но это достигается упорным совершенствованием боевого мастерства летчика, воспитанием и самовоспитанием.

Жизнь учит, что наспех сколоченная группа, как правило, в трудный момент оказывается небоеспособной. Ввод в бой такой группы даже в самой критической обстановке не может быть оправдан.

Много пришлось нам доработать над тем, чтобы научить лётчика не теряться в трудные минуты боя, сохранять своё место в строю. Молодых лётчиков мы вводим в бой вместе с опытными, бывалыми истребителями. Ведущий, как правило, всё время наблюдает за поведением ведомого и, отдавая команды по радио, ставит молодого пилота, в наиболее безопасный сектор. Постепенно, в зависимости от того, как молодой истребитель усваивает технику ведения боя, привыкает держаться в строю, ему доверяют всё более ответственные задачи. Сейчас наша молодёжь, как говорят, «понюхала пороху», каждый имеет на своем счету по одному, два, а то и по три сбитых самолёта противника.

Дисциплина строя во многом зависит от того, как лётчик владеет своей машиной, иначе говоря, от его пилотажного искусства. На этом строится боевой манёвр истребителя, дающий возможность занять в бою положение, выгодное для стрельбы, и вместе с тем затрудняющее огонь противника. Отличная техника пилотирования позволяет истребителю при выполнении эволюций и манёвров не нарушать боевого порядка группы и вовремя поддержать, прикрыть, выручить товарища. Высокое пилотажное искусство необходимо истребителю ещё и потому, что групповой бой состоит из ряда быстрых, последовательных и одновременных атак самолётов, пар и звеньев. Они выполняют определённые, заранее намеченные задачи во взаимодействии друг с другом. Именно не индивидуальными атаками, но сочетанием действий самолётов, пар, звеньев достигается успех группового боя. И здесь-то дисциплина строя нужна, как воздух.

Вот почему при обучении молодых наши командиры учитывают все промахи и ошибки своих учеников в технике пилотирования. Уверенность и страстность в бою должны подкрепляться мастерством пилотажа. И только после того, как отработаны элементы воздушного боя каждым лётчиком в отдельности, мы переходим к тренировке групповой слётанности, начиная от пары и постепенно наращивая группу до 20 самолётов.

На опыте боёв мы показываем нашим лётчикам, что стремление истребителя действовать в групповом бою индивидуально недопустимо. Это надо рассматривать как грубое нарушение дисциплины.

Однажды младший лейтенант Барановский, увлекшись боем, отстал от своего ведущего и бросился в атаку на шедший в стороне «Юнкерс». В этот момент он был атакован «Месоершмиттом-109», находившимся выше. Но немец промахнулся, и по счастливой случайности Барановский не был сбит. Тогда «Мессершмитт» стал делать второй заход для атаки. Ведущий старший лейтенант Башкиров, увидев своего напарника, стреляющего из пулемётов по «Юнкерсу» и не подозревающего о нависшей над ним опасности, немедленно пришёл ему на помощь. После боя мы устроили подробный разбор этого случая. Молодой лётчик понял свою ошибку и с тех пор всегда строго держат своё место в строю.

Преследование противника – дело важное. Но нельзя допускать отрыва от строя одиночных самолётов с целью преследования. На опыте лётчика Барановского мы показали, что отрыв от пары или звена может привести к нежелательным последствиям. В самом деле, лётчик оторвался от строя. Тем самым он подвергает опасности себя. Но мало того: лётчик нарушает своим отрывом общий план действий и ухудшает положение своих товарищей, которые рассчитывают на его поддержку.

Надо сказать и о недопустимости самовольного выхода из боя, даже если к этому вынуждают обстоятельства. Во всех случаях истребитель может покинуть поле боя только по сигналу командира. Уж сколько раз жизнь показывала, что неорганизованный выход из боя одиночных самолётов обычно приводит к большим потерям. Иногда бывает, что у истребителя кончились боеприпасы или отказало оружие. Логика боя как будто требует выхода из боя. Но именно в групповом бою и особенно в трудной обстановке этого ни в коем случае делать нельзя. Даже с молчащими пушками и пулемётами истребитель может угрожать противнику своими атаками и тем оказывает существенную поддержку товарищам, ведущим бой.

Из нашей практики можно указать на ряд примеров разумной инициативы в бою. Однажды «Ме-110» встали в круг для обороны. Младший лейтенант Логинов, набрав скорость, сделал горку и врезался в центр круга. Немцы рассыпались в сторону, а это-то как раз и нужно было нашим лётчикам. Расстроив огневое взаимодействие противника, истребители сбили семь вражеских самолётов.

Но, говоря о разумной инициативе, нельзя забывать, что в групповом бою право инициативы атаки дано не всем. Только командир или лётчик, которому это специально разрешено, имеет право в группе начинать атаку. Остальным лётчикам группы такую инициативу брать на себя запрещено.

Построение самолётов в группе зависит от обстановки воздушного боя. Шаблона здесь нет и быть не может. Ведущий группы оценивает обстановку и соответственно с этим перестраивает группу, управляя ею по радио. Получив команду ведущего, лётчик выполняет её чётко и беспрекословно. Для того, чтобы каждый истребитель мог свободно, в любое время пользоваться передатчиком, кнопка включения вынесена на ручку управления самолёта.

Руководство воздушным боем посредством радио стало у нас законом. Радио даёт нам возможность производить перестроение группы, поднимать для наращивания сил свой резерв, осуществлять наведение истребителей на противника, предупреждать лётчика о грозящей опасности. Дисциплине в эфире мы уделяем серьёзное внимание. У нас нет лишней болтовни в воздухе, командир в любую минуту может поставить по радио задачу группе в полной уверенности, что она будет услышана и выполнена. Голос командира в бою ободряет лётчиков и дисциплинирует их.

Группа бомбардировщиков противника приближалась к нашему аэродрому. Навстречу им поднялись наши истребители и завязали бой. Преследуя противника, лётчики удалились от аэродрома, а в это время новая группа немецких бомбардировщиков подходила к аэродрому с другой стороны. Командир, руководивший боем с земли, подал команду ведущему группы истребителей: «Сокол-1! К аэродрому с северо-запада курсом 190 на высоте 1.500 метров идёт группа бомбардировщиков противника. Вышлите шестёрку для прикрытия аэродрома». Ведущий немедленно выполнил приказание, полученное по радио. Шестёрка своевременно пришла по вызову и сбила 9 немецких самолётов, сорвав бомбометание аэродрома.

Выше мы говорили о воспитании и самовоспитании летчика для боя в группе. Многое зависит от самого летчика, от его самоподготовки, настойчивой выработки в себе высокого чувства ответственности за место в боевом строю. Но немало зависит и от командира. В истребительной авиации командир – это отличный воздушный боец с общепризнанными авторитетом и опытностью. Он обязан хорошо знать своих подчиненных, служить для них образцом самообладания, дисциплины в строю и мастерства. Он должен быть их воспитателем в самом широком смысле. Настойчивость командира, его энергия, воля и высокий боевой дух многое могут сделать для воспитания подлинных истребителей.

Итог последних воздушных боёв, в результате которых наша часть сбила 30 самолётов противника, говорит, что этот успех был обусловлен сознанием ответственности каждого истребителя за своё место в строю группы.

Майор Н. Мурга.