Генерал-майор М. Ивашечкин 
// Сталинский сокол 20.08.1943

Авиация и пехота

Крепкие узы боевого содружества связывают пехотинцев и лётчиков в дни великой отечественной войны. Боевая деятельность ещё раз подтвердила необходимость самого тесного и повседневного взаимодействия авиации и наземных войск, особенно при прорыве обороны противника и во время преследования отступающего врага. Жизнь показала, что авиация – действительно своеобразная воздушная артиллерия, которая на поле боя может играть огромную роль, если только командование правильно, с наибольшим аффектом использует эту силу.

Два года войны внесли много нового в организацию взаимодействия авиации и наземных войск, многому научили их командиров. Я, автор этих строк, – общевойсковой командир. На моих глазах совершенствовалось взаимодействие пехоты и авиации, укреплялось содружество лётчиков и пехотинцев. Авиационный делегат на КП наземной части, прямая связь общевойскового и авиационного КП, перенацеливание авиации в воздухе, вызов самолётов но заявке пехоты – всё это теперь стало обычным явлением в нашей боевой практике. А ведь ещё год-полтора назад это было новинкой. Сейчас мы уже пред'являем новые, значительно повышенные требования к взаимодействию авиации и наземных частей. За время войны мы научились координировать силы всех родов войск, и враг на своей шкуре испытал силу согласованных ударов на земле и в воздухе.

В этом отношении ярким примером могут служить орловская операция и наступление наших войск на Брянском направлении.

В чём заключалась характерная особенность взаимодействия авиации и пехоты на Орловском направлении? В том, что оно осуществлялось методом «собранного кулака». Можно было бы, конечно, на время операции прикрепить к каждому общевойсковому соединению ту или иную авиационную часть, которая и обеспечивала бы его работу, но тогда не получилось бы массированного удара на нужном направлении. На нашем участке фронта был применён другой принцип. С наземным соединением, которое на данном этапе операции играло решающую роль, взаимодействовала вся авиация. Когда же на направлении главного удара начинаю действовать другое соединение, ему в помощь перенацеливалась опять-таки вся авиация. Это, конечно, не исключало выполнения авиационным командованием некоторых заявок других наземных частей.

Как же было организовано взаимодействие? Оно не было одинаковым на протяжении всего хода наступления наших войск на Орловском направлении. В последней операции было три периода:

прорыв оборонительной полосы противника на реке Зуша с выходом на реки Ока и Оптуха;

овладение городом Орел и окончательная ликвидация орловского плацдарма;

продвижение наших войск на запад на Брянском направлении.

Прорыв оборонительного, сильно укреплённого немцами рубежа (враг построил здесь три линии обороны по последнему слову инженерной техники) являлся центральной задачей всех родов войск на первом этапе. В это время взаимодействие с авиацией было особенно активным.

Подготавливаясь к прорыву, общевойсковой и авиационный штабы решили ряд принципиальных вопросов взаимодействия пехоты и авиации. Были установлены об'екты, которые надлежало подавить артиллерии и авиации, установлено время их работы, время атаки пехоты и активной поддержки этой атаки всей мощью штурмовиков. Бомбардировщикам была поставлена задача: когда пехота во взаимодействии со штурмовиками ринется в атаку, бомбить ближайшие тылы и коммуникации противника, не допускать подброски резервов.

Одновременно разработали плановую таблицу боя. Это по существу был детально разработанный план действий наземных и воздушных сил. Установили порядок управления наземными и воздушными соединениями, выработали единые ориентиры, таблицы радиосигналов, организовали радио-телеграфно-телефоннуго связь между КП, общевойсковым и авиационными штабами. Командующие – общевойсковой и авиационный – имели прямую связь. Всё это давало возможность добиться единого понимания задачи, единого плана действий всех начальников, для решения принципиальных вопросов взаимодействия командующий наземными войсками и командующий авиацией поддерживали личный контакт в течение всей операции.

Для практического осуществления взаимодействия на нашем КП всё время находился ответственный авиационный командир, имевший прямую связь со своим командованием. В его распоряжении была рация, по которой он мог немедленно передавать заявки наземных войск. Кроме того, авиационные офицеры связи были и на КП частей. Они непрерывно информировали своих командиров о наземной и воздушной обстановке, об изменениях в тактике противника. Своими донесениями, построенными на личных наблюдениях, они корректировали работу авиации. Командиры авиачастей через этих офицеров получали об'ективную оценку работы лётчиков за день. Совершенно очевидно, что во всём этом огромную положительную роль играла связь.

Большое внимание было уделено обозначению своих войск (костры, ракеты, полотнища). Для подачи сигналов лётчикам в каждом подразделении подготовлялись специально выделенные, заранее обученные бойцы, хорошо различающие силуэты своих и вражеских самолётов. Практика показала, что, когда соединение действует на узком участке фронта, так называемые контрольно-пропускные пункты самолётов, идущих на передний край, себя не оправдывают.

Как практически взаимодействовали авиация и пехота в первый период, как осуществлялся заранее составленный план?

Накануне наступления, ночью, бомбардировочная авиация начала бить по переднему краю и армейским тылам немцев. Удар, как это и было запланировано, получился исключительно массированным. Авиация сумела всю ночь продержать вражеские войска в напряжённом состоянии, парализовать связь и работу штабов. На рассвете, перед началом артиллерийской подготовки, бомбардировщики произвели авиационную обработку переднего края и всей тактической глубины обороны противника. Как только началась артиллерийская подготовка, бомбардировщики перенесли свой огонь на более глубокие цели.

Вместе с ринувшейся в атаку пехотой над полем боя появились группы штурмовиков. Один эшелон самолётов следовал за другим. Штурмовка велась непрерывно. На бреющем полёте «ИЛ'ы» уничтожали миномётные батареи и уцелевшие огневые точки противника. Действия штурмовиков с бреющего полёта дали возможность наземным войскам быстро продвигаться вперёд, овладевать опорными пунктами и узлами вражеской обороны.

В последующем авиационное воздействие было направлено на важнейшие узлы сопротивления противника. Авиация настойчиво расчищала путь пехоте. Одновременно истребители, прикрывая продвижение наших войск вперёд, выполняли задачу, предусмотренную планом: с первого же дня завоевать господство в воздухе.

Так усилиями всех родов войск оборонительный рубеж противника был прорван. Начался второй период операции – овладение городом Орёл, борьба за окончательную ликвидацию орловского плацдарма. Противник, пытаясь задержать наше быстрое продвижение к рекам Ока и Оптуха, бросил сюда большие авиационные силы. В отдельные дни, когда наши части уже переправились через Оку, немцы делали по 1.500 самолёто-вылетов в день.

В это время характер работы нашей авиации изменился. Главная её задача теперь заключалась в том, чтобы воспрепятствовать работе вражеских бомбардировщиков и бомбить немецкие аэродромы. От истребителей потребовалось непрерывное прикрытие переправ. В то же время ночью авиация наносила бомбовые удары по более глубоким опорным пунктам противника.

Противник в этот период ожесточённо сопротивлялся на промежуточных рубежах, где создавал огневые узлы. Такой рубеж плотно насыщался автоматическим огнём, здесь оседало значительное количество вражеской полевой и противотанковой артиллерии и шестиствольных миномётов. Чтобы уничтожить эти заслоны, требовалось приложить немало усилий. Перед пехотой, артиллерией и авиацией стояла задача – не дать возможности противнику прочно осесть на промежуточных рубежах, организовать систему огня, взять под обстрел речные переправы. Здесь требовались исключительная быстрота и непрерывность преследования.

В этот период не было нужды массировать действия авиация. Лётчики работали небольшими группами, имевшими конкретную задачу – штурмовать тот или иной опорный узел сопротивления. Штурмовики действовали по заявкам пехоты, а бомбардировщики уничтожали резервы противника в глубине его обороны.

Вот наиболее характерные примеры согласованных ударов авиации и наземных войск в этот период. Продвигаясь вперёд, 380-я Орловская дивизия на одном из рубежей установила, что противник на правом фланге накапливает силы, готовясь к контратаке. Мы немедленно по прямому проводу сообщили об этом в авиационный штаб. Буквально через 10 минут над нашими головами прошла большая группа штурмовиков. А ещё через несколько минут вражескому скоплению мотомехпехоты был нанесен с воздуха сокрушительный удар. Немецкая контратака была сорвана. В этот же день полковник Кустов передал лётчикам горячую благодарность пехотинцев.

В районе Апальково, Чупахино, Волобуево наши части встретили исключительно упорное сопротивление противника. Тогда был спланирован удар артиллерии и авиации. Этот комбинированный удар дал возможность пехоте выбить немцев из опорных пунктов. Заняв район, пехота увидела следы отличной работы штурмовиков.

Особо нужно отметить авиационное воздействие на противника при овладении Орлом. Когда наши войска ворвались на восточную окраину города, штурмовики, действуя большими группами, уничтожали вражеские артиллерийские батареи и войска, подходившие для защиты Орла. Когда же немцы начали отступать из города, авиация перенесла огонь на их отходящие колонны.

Взаимодействие общевойскового и авиационного штабов в этот период принципиально оставалось тем же. Но само управление несколько усложнилось. И здесь огромную роль сыграл личный контакт командующих наземными и воздушными силами, личное общение штабных командиров. Взаимодействие облегчалось благодаря управлению авиацией по радио. Авиационный штаб непрерывно получал по радио информацию о том, что такой-то пункт нами уже занят и действовать надо по таким-то рубежам.

После падения Орла и ликвидации орловского плацдарма наши войска продолжали наступать на Брянском направления. Боевое содружество авиации и наземных частей ещё больше окрепло в этот период. В частности, благодаря правильному взаимодействию наземных и авиационных сил ударами с воздуха удалось во-время подавить ожесточённое сопротивление артиллерийских и миномётных батарей на окраине Карачева. Непрерывные штурмовые удары по этим батареям, наносимые по заявкам пехоты, облегчили борьбу за Карачев.

Сейчас работа авиации характеризуется действиями по важнейшим вражеским узлам на направлении движения наших войск. Лётчики успешно штурмуют и бомбит отходящие колонны немцев и прикрывают с воздуха продвижение наших войск (это прикрытие имеет особо важное значение на переправах). Попрежнему благодаря прямой связи между авиационным и общевойсковым КП представляется возможность планировать работу лётчиков по заявкам пехоты. Вот одна из таких заявок: «Противник в районах Чаплыгино, Звягинки, Солнцево, Извеково ведёт сильный артиллерийско-миномётный огонь по нашим войскам, затрудняя их продвижение вперёд. По данным наших частей, в этом районе находятся три артиллерийские и две минометные батареи. Прошу срочно выслать штурмовиков в эти районы для подавления артминбатарей». Заявка пехоты была удовлетворена. Наши части сразу же после удара штурмовиков продвинулись вперед.

В свою очередь и авиационное командование, планируя на тот или иной час действия авиации, сообщает об этом общевойсковому командиру соответствующего участка. Это даёт ему возможность планировать свою работу. Например, полковнику Кустову было сообщено, что с наступлением темноты на его участке будут действовать бомбардировщики. Одновременно от него потребовали обозначить передний край своих войск и указать ракетами, трассирующими пулями важнейшие очаги сопротивления противника. Командир, умело использовав работу авиации, начал свои активные действия и на рассвете ворвался в крупный населённый пункт.

Достаточно перелистать дневники авиационных офицеров связи, чтобы убедиться в том, как нам удавалось быстро овладевать узлами сопротивления немцев благодаря умелому согласованию ударов лётчиков и пехотинцев. Вот выдержки из этих дневников: «24 «ИЛ-2», 8 «Ла-5» штурмовали район дер. Богданово. В 11.25 16 «ИЛ-2» вновь штурмовали Богданово, Алешня, Фотяново. Через день наземные войска выбили немцев из этих районов». «54 «ИЛ-2», 8 «ЯК-7», 28 «Ла-5» обрабатывали передний край противника в районах М. Бортное, Голубок и Подмаслово. После этого оборона противника была прорвана и немцы вынуждены были оттянуть свои войска на 12–14 км.».

Нельзя обойти молчанием то большое моральное значение, какое имеет появление советских самолётов над полем боя. Нужно видеть лица рядовых и офицеров в те минуты, когда над боевыми порядками с рёвом пролетают «ИЛ'ы». В эти мгновения всё оживает для стремительного движения вперёд. Вот письма некоторых наших офицеров, в которых они запросто рассказывают о помощи, оказываемой им штурмовиками.

«Над населённым пунктом, который нам предстояло занять, – пишет лейтенант Зуйков, – появилась советская авиация. Мы хорошо знали, где расположены огневые точки врага, и особенное восхищение вызвали у стрелков удары лётчиков именно по этим огневым точкам. На правом фланге населённого пункта находился станковый пулемёт противника, мешавший нашему продвижению. Как раз над ним развернулся штурмовик и, спикировав, открыл по нему пушечно-пулемётный огонь. Несколько раньше «ИЛ'ы» сбросили здесь бомбы. Когда мы пошли в атаку, то ни этот пулемёт, ни другие точки не вели уже такого интенсивного огня. Населенным пунктом мы овладели в тот же день».

Старший сержант Залуцкий так описывает борьбу за овладение одним из пунктов немецкой обороны: «Оборона этого пункта была расположена немцами полукругом. Обстановка сложилась так, что обойти пункт было нельзя, и мы брали его в лоб. Дважды его атаковали, но безуспешно. Продвинулись, правда, к самым немецким окопам, но сильный огонь из глубины мешал нам прорвать оборону. Тогда но огневым точкам врата, расположенным за передней линией обороны, ударили штурмовики. Они были над целью больше 20 минут. Штурмовики сначала пикировали, а после этого с бреющего полёта обстреливали немцев из пулемётов и пушек. Когда мы пошли в атаку, то немецких автоматчиков, засевших в первой линии, никто уже не поддерживал огнём из глубины. Это была заслуга штурмовиков. В рукопашной схватке мы смяли фрицев и овладели этим пунктом».

Таких примеров можно привести много. Пехота знает имена лучших лётчиков–истребителей, штурмовиков, высоко ценит и благодарит их. Во время орловской операции бойцы и офицеры ещё раз убедились, как выросла мощь советской авиации, какой она стала грозной силой для врага. В передовых боевых порядках можно видеть, как иногда бойцы рукоплещут советскому асу, сбившему в одном бою несколько самолётов, как приветствуют они штурмовиков, возвращающихся домой после успешной штурмовки. Наши наземные войска знают и уважают имена авиационных генералов и офицеров, чьи лётчики расчищают путь пехоте.

Наступление наших войск продолжается. Вместе со сталинскими соколами, усиливая удары на земле и в воздухе, мы тесним врага на запад. И в этих сражениях крепнет и совершенствуется боевое содружество пехоты и авиации.

Действующая армия.