Майор Г. Сожин 
// Сталинский сокол 29.09.1943

Станции наведения

Поле боя. Вот оно перед нами. Сожжённая, изрытая украинская земля. Бойцы с винтовками и пулемётами, припавшие к ней. Пехотинцы залегли. Слово предоставлено артиллеристам, а разговаривают они, прямо скажем, на неприятном для немцев языке. Батареи полевой артиллерии врыты в землю, наружу торчат одни стволы. Выстрелы ухают беспрерывно. Из какого орудия вырвался снаряд, можно определить только по вспышке у ствола. Но вспышек десятки, сотни.

На ураганный огонь нашей артиллерии отвечает немецкая. То и дело доносится неприятный пронзительный свист. Фронтовики узнают работу немецких шестиствольных миномётов. Артиллеристы засекли миномёты и бьют по ним.

Авиационный пункт наведения выдвинут к линии фронта. В стереотрубу, вделанную в перекрытия наблюдательного пункта, видны вражеские окопы и высунувшийся на пригорок лобастый немецкий танк. Он повернулся, как слон, и, как будто чего-то испугавшись, вновь скрылся.

Радистка Тамара докладывает тоном, по которому трудно догадаться, что рядом происходит артиллерийская дуэль:

– Двенадцать ведёт Левашев.

Командир авиационного соединения смотрит на часы, а затем переносит взгляд на контрольный лист пролётов.

– «ИЛ'ы» Левашева идут точно по графику. – говорит он и подносит ко рту микрофон.

– Я – «Ласточка». Я – «Ласточка». Левашов, цель та же – роща Круглая. Как меня слышите?

Двенадцать «ИЛ'ов» появляются над нами. Левашев отвечает, что слышит отлично, задание понял.

Ведущий с резким снижением пошёл на цель. За ним – остальные лётчики. Клубы дыма, поднявшиеся с земли, подтверждают, что бомбы сброшены.

– Я «Ласточка». Бомбили хорошо, делайте второй заход.

«ИЛ'ы» идут во вторую атаку, и видно, как вырываются огненные вспышки из их пушек.

В минуты, когда действуют штурмовики, затихает артиллерия противника. Пользуясь этим, бойцы, расположившиеся впереди нас, быстрыми перебежками меняют позиции.

– Я – «Ласточка». Левашев, соберите группу, идите домой. Спокойней – самолётов противника в воздухе нет.

Короткий перерыв – и вновь над нами девятка штурмовиков. Ведущий докладывает по радио на пункт наведения:

– Я – Кузнецов, разрешите итти на цель.

– Я – «Ласточка». Разрешаю. Бейте в том месте, где видны клубы дыма. Это работа предыдущей группы. Поняли?

Около трёх месяцев прошло с тех пор, кап развернулись сильнейшие бои на фронте. Наши войска, сдержавшие натиск немцев и сами перешедшие в наступление, заняли много городов и сёл. А сейчас мы свидетели ожесточённых боёв за пути, ведущие к Кременчугу. И все эти три месяца за исключением может быть нескольких дней старший авиационный командир передвигается со своим пунктом наведения вперёд и вперёд, находясь всё время у линии фронта. К его голосу привыкли лётчики. Его фамилию знают все пехотинцы, вплоть до рядовых бойцов.

Бывали критические минуты боя, когда немец приводил в движение всю свою технику, оказывал неистовое сопротивление и, казалось, должен был заставить наших бойцов отойти. И тогда, как будто по чьему-то мановению, появлялись «ИЛ'ы» и били там, где враг особенно злобствовал. Эти критические минуты превращались в минуты необычайного энтузиазма и боевого упоения пехотинцев. В них пробуждался такой наступательный порыв, что никакая сила не способна была их остановить. И, глядя сейчас на уставшего в боях авиационного командира, неразлучного со своим микрофоном, видишь в нем тонкого и умного дирижёра, каждую секунду чувствующего ритм боя не только в воздухе, но и на земле.

– Даю новую цель, – передает в воздух командир. – Бейте по лесу справа.

Это значит, что именно здесь, сейчас нужна помощь пехотинцам, чтобы не только парировать контратаку противника, но и опрокинуть его.

Темп боя нарастает. От разрывов бомб и снарядов позиции немцев заволокло сплошным дымом, похожим на густой утренний туман. Недаром ведущий нового эшелона штурмовиков сообщает на пункт наведения:

– Ничего не вижу, наведите на цель.

– Доверните вправо, – передает командир. – Так. Ещё вправо, выходите из облачности. Снижайтесь. Цель под вами.

– Так горят только немецкие танки, – говорит представитель штаба наземной армии, показывая на клубы темно-серого дыма. ...

Дым становится всё темней и темней, заволакивая весь горизонт.

– Атаку произвели отлично, – передает командир в воздух.

– Спасибо за наведение, – отвечает ведущий группы.

Командно дивизии, действующей на левом фланге, просит помочь ему с воздуха. Авиационный командир тут же уточняет цель. Быстро оценив обстановку, он перенацеливает поднявшихся с аэродрома 12 «ИЛ'ов» под командованием капитана Нестеренко.

– Я – «Ласточка». Нестеренко, ставлю новую задачу. Квадрат 34, севернее высота 105,2. Бить по ней. Там скопление танков и артиллерии противника. Поняли?

Получив подтверждение, командир добавляет:

– Пехотинцы определяют своё местоположение ракетами. Артиллеристы откроют огонь по высоте. Пройдите точно надо мной.

Авиационный командир даёт знать артиллерийскому командиру: «Можно начинать».

Ведущий группы, увидев обозначенную цель, пошли в атаку. Сбросив бомбы, штурмовики, лавируя в разрывах зенитных снарядов пошли на второй заход. Они открыли огонь из пушек и пулемётов.

...День клонился к концу. Бой нё утихал. Шла последняя группа «ИЛ'ов». На большой высоте гудели пикировщики. Авиационный командир положил микрофон, вытер вспотевшее лицо и сосредоточенно посмотрел в бинокль на ту высоту, которую просил прочесать командир наземной дивизии.

Майор Г. Сожин.

Кременчугское направление.