Батальонный комиссар Н. Дмитревский
Три товарища
// Сталинский сокол 05.11.1941
Летчики часто собирались в землянке у командира подразделения старшего лейтенанта Чистякова. Увлекательно рассказывал командир, как дерутся наши соколы, разбирал боевые вылеты против германских захватчиков, учил воевать с наименьшими потерями для себя и наибольшими для врага.
* * *
Старший лейтенант Чистяков шел в паре с летчиком Сергеевым. Подходя к линии фронта у пункта Б., они встретили два «Мессершмитта» – один шел позади их, другой в стороне.
* * *
На Белянушкина набросились четыре вражеских самолета. Он отстреливался, маневрировал, кидался в лобовую атаку. Но кончались боеприпасы, следовало уходить.
* * *
Сержант Василий Андреев баражировал в районе Н. Из-за облака выскочил немецкий самолет, сбросил бомбы и скрылся.
* * *
На-днях партийное бюро Н-ской части разбирало заявление трех друзей – старшего лейтенанта Чистякова, младшего лейтенанта Белянушкина и сержанта Андреева. Все они в боях доказали преданность родине, делу Ленина–Сталина. Кандидат в члены ВКП(б) Чистяков принят в члены партии, а Андреев и Белянушкин приняты кандидатами в члены ВКП(б).
Когда летчики расходились по своим землянкам, у Чистякова нередко оставались младший лейтенант Белянушкин и сержант Андреев. И вновь текла задушевная беседа.
Однажды Чистяков обратился к своим друзьям:
– Бьемся мы с вами, товарищи, за великое дело, деремся крепко, но надо еще крепче, не подпустить фашистскую гадину в Москве! Словом, бить, как коммунисты.
Тогда-то самый молодой из тройки друзей – Вася Андреев – выразил общую затаенную мысль:
– Давно думаю о вступлении в партию. Но раньше хочу на деле доказать свою преданность родине.
Начали боевой разворот, поднялись над облаками.
– Только вынырнули из облаков, – рассказывал потом Чистяков, – а там пять штук «Мессершмиттов-109». Мы оказались сзади их, с хвоста.
Чистяков с Сергеевым бросились на врагов, а те – наутек. Чистяков одного отжал от строя и начал поливать из пулеметов. Как ни крутился «Мессершмитт», пуля советского летчика настигла его, и об'ятый пламенем враг рухнул. Остальные фашисты, не приняв боя, на полном газу удирали, скрывшись в облаках.
Только успели на аэродроме пополнить боекомплект у вернувшихся машин, как раздалась команда: «По самолетам».
Снова Чистяков в воздухе. Он ведущий. Недалеко от аэродрома они встретились с вражескими самолетами и атаковали их.
Боевое задание выполнили с честью.
Белянушкин бросил свою машину в крутое пике. С громадной быстротой он несся на лес, расстилавшийся внизу. Еще мгновение – и самолет врежется в деревья. Рванул ручку на себя. Заревел мотор, центробежной силой прижало к спинке сиденья. В глазах на секунду потемнело. Самолет выравнялся и пошел над лесом. Белянушкин прибавил газ и несколько оторвался от наседавших сзади фашистов. Вдруг перед глазами мелькнул овраг, поросший лесом. На громадной скорости самолет развернулся на 90 градусов и пошел вдоль оврага. Вверху пронеслись «Мессершмитты» – они потеряли Белянушкина.
Овраг кончился, и летчик поднял самолет над лесом, но опять появились «Мессершмитты». Тогда раз’яренный Белянушкин бросился на стервятников. С 50 метров он послал короткую очередь в мотор ведущему. Самолеты взмыли вверх. В брюхо правого он влепил еще очередь. И тут пулемет замолчал: кончились боеприпасы. Летчик опять юркнул в овраг и скрылся от фашистов.
В 18 километрах от аэродрома сдал мотор – вышло горючее. Надо итти на посадку. Внизу расстилалось поле с большим ометом соломы посредине.
Как только самолет Белянушкина остановился, его окружили неизвестные люди.
– Далеко ли до Н.? – опросил Белянушкин.
– А ты кто такой? – обратился к летчику дед. – Не знаем мы никакого Н.
– Летчик я – советский. – убеждал Белянушкин. Он показал свои документы, комсомольский билет. Только после этого колхозники подобрели. Старик обнял Белянушкина.
– Куда же ты, сынок, сел? Немцы сюда пришли, шныряют везде.
Горючего в деревне не оказалось, и Белянушкин с помощью колхозников спрятал свой самолет в омет соломы. Дед принес еду, указал дорогу.
Через четыре часа добрался Белянушкин к своим. Через несколько минут на стартере, нагруженном боеприпасами и горючим, он мчался обратно. У линии фронта стартер свернул с дороги и пошел лесом, пробираясь по полянкам, просекам.
Белянушкин вывел свой самолет из немецкого тыла, благополучно возвращен был и стартер.
Андреев подобрался к облаку и стал сторожить немца. Вот он опять выскочил, но бомб сбросить не успел. Советский самолет пустил струю пуль. Ошалелый стервятник метнулся в облако: Андреев бросился за ним. При выходе из облака чуть не столкнулись. Сержант сделал крутой разворот и пустил очередь. Из правого мотора немецкого самолета показался огонь.
Во время одного боевого вылета он увидел звено «Хейнкелей». Скрылся от них за облаком и стал поджидать «гостей», а в это время внизу, под ним, показался четвертый самолет – «Дорнье–215».
И Андреев камнем бросил самолет в отвесное пике. Как только сблизился с «Дорнье», дал огонь из всех точек. «Дорнье» свалился, а у земли выравнялся и пошел бреющим.
– Не обманешь, гад, не уйдешь! – и Андреев повел свой самолет вдогонку.
Сержант вогнал четыре очереди в самолет противника. На пятой самолет фашиста завалился.
Батальонный комиссар Н. Дмитревский.
Действующая армия.