Н. Бобров 

Судьба отчизны в наших руках
// Сталинский сокол 13.11.1942

Экипаж тяжелого корабля капитана Родных – лучший в части.

«Голубая двойка» Родных первая открыла счет налетам на Бухарест, одна из первых бомбила Берлин, Будапешт, Кенигсберг. Ее славного штурмана капитана Прудкого заслуженно зовут метким бомбардиром. Сам Родных хорошо знает часть Европы, занятую фашистами. Своим мастерством, бесстрашием и находчивостью он несет гитлеровским разбойникам смерть и разрушение. Не один десяток фашистских прожекторов, орудий, не одного «Мессера» сбил, подавил, сжег своим метким огнем стрелок «голубой двойки» старший сержант Прудников. Зорок глаз стрелка, когда его машина летит к цели. Внимателен и придирчив к оружию глаз Прудникова, его машина стоит на земле, всегда готовая к вылету.

Боевую готовность обеспечивает борттехник Рачинский, самый молодой в экипаже человек, на которого ложится двойная тяжесть работы – и летать, и готовить «голубую двойку» к длительным, опасным маршрутам.

– Он не дает нам отдохнуть, – шутят летчики по поводу способности Рачинского быстро и аккуратно проверять, исправлять, готовить материальную часть и тем самым сокращать вынужденный простой машины. Однажды молодой энтузиаст авиации сменил моторные агрегаты (4 мотора) в течение двух суток. До сих пор это – непревзойденный рекорд.

С полудня 6 ноября члены экипажа знали о том, что вечером на торжественном заседании Московского Совета будет выступать товарищ Сталин. Очень хотелось послушать речь вождя, но по времени она совпадала с боевым полетом экипажа. Родной голос товарища Сталина можно было услышать на корабле, по радио, на пути к вражеской цели; но командование приказало экипажу строго и непрерывно держать связь с наземными радиостанциями. Сознание того, что «голубая двойка», нагруженная до предела бомбами, помчится на боевое задание в этот час, когда в древнем Кремле будет выступать товарищ Сталин, наполняло сердца воздушных бойцов бодростью, волей к победе.

...Километров шестьдесят не доходя до цели, облачность кончилась. Сквозь рваные облака штурмам Прудкий увидел множество разрывов. Это отбомбились предыдущие экипажи. Сама цель – крупный аэродром противника – была ярко озарена светящимися бомбами, сброшенными с корабля капитана Архарова. Его экипаж также отбомбился. Прудкий увидел четыре очага пожара: горели фашистские самолеты.

– За родину! – произнес штурман и нажал кнопку электросбрасывателя. На немецкий аэродром пошла серия бомб. Штурман сбросил еще около двухсот мелких. Это было в ту минуту, когда товарищ Сталин с кремлевской трибуны на весь мир провозгласил славу Красной Армии, Военно-Морскому Флоту, партизанам а партизанкам.

Развернувшись на обратный курс, штурман увидел еще шестъ больших очагов пожара. То был результат работы Прудкого. Так экипаж командира Родных в праздничную ноябрьскую ночь ответил боевыми делами на призыв вождя уничтожить гитлеровскую армию и ее руководителей.

На следующий деть экипаж отдыхал. Этот день был отмечен торжественным событием. В общежитии собрались бомбардиры послушать по радио записанный на пленку сталинский доклад. Сидели, затаив дыхание. Иногда переглядывались между собой, чувствуя, как в душе вновь закипает ненависть к врагу; друг друга понимали без слов: доклад товарища Сталина является для летчиков самым большим и светлым маяком.

В ночь на 9 ноября летчики получили приказ: разгромить в тылу противника крупный аэродром, на котором, по данным разведки, находилось до 150 самолетов, склады с горючим и боеприпасами. Коварный враг готовил удар по советским войскам на одном из важных участков фронта.

Экипаж капитана Родных появился над целью в 19.10. Но так как было приказано выдерживать точное время удара, экипаж начал ходить в районе цели и наблюдать, как бомбили другие советские корабли. В военном фашистском городке образовались красные квадраты, – их хорошо было видно с борта самолета. Очевидно, горели ангары.

Когда подошло время, штурман Прудкий скомандовал: «На боевой курс» – и приготовился к бомбометанию. Он открыл люк, снял с предохранителя замки и включил электросеть сбрасывателя.

Минуты через четыре экипаж увидел первый взрыв: вверх летели горящие осколки. За первым взрывом последовали еще три, потом еще один такой огромной силы, что в ночном воздухе стало светло, как днем. Ярко обозначились речушки, проселочные дороги. Черный дым закрыл вскоре землю, вражеские зенитки замолчали, прожекторы потухли. Дым не давал возможности гитлеровским зенитчикам и прожектористам противодействовать налету советских кораблей. Между тем взрывы продолжались. Это, несомненно, рвался крупный бомбовый склад. Прицельное бомбометание капитана Прудкого привело в восхищение другие экипажи. Капитан Обухов, который был над целью несколькими часами позже Родных, докладывал, что пожар, сопровождающийся взрывами, еще продолжается. Да и сам экипаж командира Родных, уходя от цели на большой скорости, на протяжении 150 километров пути наблюдал непрекращающиеся взрывы и метущиеся языки пламени.

Бомбардиры торжествовали победу. Это был боевой ответ на исторический доклад и приказ любимого Наркома Обороны.

– Трудно, но радостно летать в темные ноябрьские ночи, – говорят летчики. – Радостно потому, что приказ товарища Сталина – очистить советскую землю от гитлеровской нечисти – светит нам в пути, как самый большой, самый яркий, никогда немеркнущий маяк.

Н. Бобров.
Действующая армия.