Л. Леров 

Волжский богатырь
// Сталинский сокол 27.11.1942

Учитель! Таким его помнят ветераны полка, таким его знают новички.

Отсюда, с берегов Волги-матушки, много лет назад уезжал он в авиашколу, увозя годами выношенную мечту стать летчиком.

Инструктором школы, терпеливым и настойчивым, для которого не было неспособных учеников, начал Иван Семенович Полбин свою жизнь в авиации. Любовь к обучению других, искусство учить он пронес через две войны, через много лет боевой роботы.

И вот он снова здесь, на берегах родной Волги, на подступах к Сталинграду. Юноша вернулся на Волгу возмужалым и закаленным воином, и вместе с ним пришла сюда большая слава его – искусного водителя и учителя своих орлят.

Как он учил и учит – об этом много и долго еще будут рассказывать в полку. Но в прекрасной истории гвардейского полка бомбардировщиков есть один эпизод, о котором вспоминают каждый раз, когда речь заходит о полковнике Полбине, как об учителе.

Полку поставили задачу – бомбить один из вражеских узлов сопротивления. Полбин послал на задание пятерку во главе со своим помощником, майором Дубровским.

На КП Полбину доложили: «Все пять самолетов вернулись». Командир был доволен. Выполнено очень важное задание. Радостно возбужденный, встретил он помощника.

– Докладывайте, как...

И вдруг, взглянув на смущенное лицо майора, командир запнулся:

– Что случилось?

Опустив голову, майор доложил:

– Задание не выполнено...

Кто видел в это мгновение лицо Полбина, тот никогда не забудет лихорадочного блеска его глаз, яркой краски на щеках, не забудет, как, сдерживая клокочущую ярость, он не сказал, а выдохнул:

– Почему?

– Плохие метеоусловия. Не прибиться... Облачность 8–9 баллов. Высота...

Он оборвал своего помощника на полуслове. Командир не ругал его, не стыдил. Это делали его глаза, проницательные глаза учителя. В напряженной тишине раздалась чеканная команда командира начальнику штаба:

– Немедленно передать комэскам: срочный вылет. Цель – та же. Состав – тот же. Группу веду я. Моим правым ведомым идет майор Дубровский.

Майор пытался было что-то еще сказать насчет нелетной погоды. Но Полбин не признавал плохих метеоусловий.

Их возвращения ожидал весь полк. Уже в сумерках в небе показался самолет Полбина. Его узнавали по особой манере вести корабли. Вслед за ним, как всегда, ровным строем шли самолеты ведомых. Радостная весть мигом облетела аэродром. А через полчаса летчики узнали, как Полбин дал предметный урок в воздухе, как пробивался он сквозь многоярусные облака в поисках цели, как с высоты 1100 метров, маневрируя, плотно сжав строй. Полбин и его ведомые отлично накрыли бомбами вражеские укрепления.

У полковника Ивана Семеновича Полбина 118 боевых вылетов. И каждый из них – это своеобразный урок, преподанный в бою. Командир-новатор, он всегда ищет новых тактических приемов и, найдя их, не успокаивается, пока не научит этому приему каждого своего летчика.

Защищая Сталинград, он впервые применил маневр – бомбометание с пикирования под прикрытием своих истребителей. Полковник всей силой своего темперамента убеждал, доказывал, требовал: «Пе-2» – это пикирующий бомбардировщик. Почему же с «Пе-2» бомбят на горизонтальном полете? Почему не используют его важнейшего летно-тактического свойства?

Он знал, что бомбить с пикирования нелегко. К тому же не все верят в надежность, эффективность этого приема. Надо доказать, показать, научить. В нем проснулся прежний инструктор авиашколы. Он пикировал на глазах своих летчиков под самыми различными углами, и корабль его, послушный воле мастера, скользил, словно рыба в воде. Он сам повел однажды 23 самолета на бомбометание танков, двигавшихся к Сталинграду, приказав бомбить с пикирования. И никогда еще так точно не ложились бомбы на движущиеся цели, как в этот день.

Бомбить с пикирования стало вскоре обычным для летчиков Полбина явлением. А полковник уже обдумывал новый прием. При вводе и выходе «Пе-2» из пике его должен прикрывать истребитель. Сложно? Да. Зато надежно. Полбин сразу же нашел сторонников своего маневра. Полковник отрабатывал технику бомбометания с пикирования под прикрытием истребителей. Прикрытие разбивалось на две группы: одна оставалась в районе цели на высоте ввода «Пе-2» в пике, вторая – снижалась до высоты, на которой ведущий бомбардировщик выходил из пике.

И, как всегда, Полбин первым применил в бою свой новый прием, и, как всегда, он доказывал эффективность нового маневра в самых сложных операциях.

В этот день Полбин уже трижды ходил на боевое задание. В одной из деревень под Сталинградом у немцев скопилось много танков, автомашин, оставшихся без горючего. И экипажи бомбардировщиков, возглавляемые Полбиным, бомбили это скопище, совершая один вылет за другим. Полковник готовился к четвертому вылету, когда его вызвал командир соединения.

– Есть одно очень сложное и важное задание. Выполнение могу доверить только вам. Вот у этой железнодорожной станции есть бензосклад. Он должен быть взорван. Любой ценой...

Командир пристально посмотрел на открытое русское лицо волжанина – суровое, хмурое.

– Подумайте, товарищ Полбин, и доложите, как будете решать задачу. Средств на взрыв склада не пожалеем.

Полбин думал недолго. Он принял дерзкое решение. Полковник не попросил ни девятки, ни даже пятерки самолетов.

– Оклад будет взорван, на задание пойдут два самолета. Ведущим полечу я.

Командир удивленно посмотрел на Полбина. Перед ним стоял прославленный мастер бомбометания, столь же храбрый, сколь и опытный.

– Как будете действовать?

– Бомбить буду с пикирования. Сделаю два захода. Но мне требуется прикрытие.

Командир ответил: – Ставьте задачу майору Клещеву. Он лично будет вас прикрывать.

Клещев и Полбин поняли друг друга с полуслова.

Никогда, кажется, Полбин так не волновался, как в этот раз.

Еще утром, когда он вел самолеты на бомбежку скопления немецких машин, полковник приметил на железнодорожной станции огромные бензобаки. Но теперь он заходил на цель от солнца, и это затрудняло ориентировку.

Машина перешла в пике, а цель осталась позади. Полбин отчетливо увидел огромные бензобаки в момент, когда выходил из пике. К складу под’езжали немецкие тягачи с цистернами. Нет, не забрать врагу бензина! Полбин взорвет склад во что бы то ни стало.

Внизу неистовствовали зенитки. Снаряды ложились справа, слева, спереди. Но Полбин, казалось, и не замечал зенитного огня. Цель уже была засечена. Теперь он думал только об одном – во втором заходе спикировать точно на баки. Но телефону он передал штурману: – Смотри, не проморгай с расчетом. Немцы уже вывозят со склада бензин.

Самолет перешел в пике. Электрической искрой пробежало короткое слово штурмана:

– Пошел!

Нажата кнопка. Какое-то особое чутье летчика подсказало – бомбы идут на цель. Чутье не обмануло Полбина. Выйдя из пике, он взглянул вниз, на земле сквозь густой дым вырывались языки пламени. Это горел бензосклад. Бомбы легли точно в баки. Задача была решена двумя самолетами, восемью бомбами.

Месяц назад полковник Полбин прощался со своими друзьями и учениками. Его переводили на новую ответственную работу. И Иван Семенович собрал старых летчиков, с которыми связаны три года его жизни, это было своеобразное прощальное совещание. На столе лежали большие красочные альбомы, запечатлевшие историю гвардейцев.

В торжественной тишине полковник прочел цифры, занесенные в книгу боевых действий части. И за этими цифрами Полбин видел сидевших перед ним людей. Он вспоминал, как водил своих соколов громить немецкий аэродром под Сталинградом, уничтожив за один раз 27 самолетов и сбив трех «Мессершмиттов» в воздушном бою. Как сдерживал со своим полком движение фашистских танков к Москве и какой это был ожесточенный поединок самолетов с артиллерией врага, когда летчики, пролетая почти над самыми жерлами орудий, расстреливали из пулеметов немецких артиллеристов...

Прошел месяц. И в почетную книгу полка к трем фамилиям воспитанных здесь Героев Советского Союза прибавились еще две: учителя и лучшего его ученика – полковника Ивана Семеновича Полбина и майора Виктора Георгиевича Ушакова.

Л. Леров.